Госпитальная история или арт-терапия как самопомощь.

Часто бывает так,

что руки знают, как разрешить загадку,

над которой тщетно бьется интеллект.

Карл Густав Юнг

       «Ну что же… Поскольку все принимаемые Вами препараты не принесли никакого эффекта, предлагаем Вам операцию. Прямо сегодня оставляем Вас у нас и в ближайшие дни…», сказал доктор.

      Скажу честно, к такому повороту событий я был совсем не готов. Множество запланированных дел и взятых на себя обязательств вереницей пронеслись перед моим мысленным взором и…

        Припомнив анекдот на тему «ох уж эти хирурги», я отказался. Диагноз частая предсердная экстрасистолия стал для меня привычным и довольно мало мешал в жизни. При том как гордо можно, потирая грудь, заявлять: «что-то сердце сегодня пошаливает», и со спокойной совестью позволить себе что-то отложить на потом, а то и рюмочку коньяка под вполне благовидным предлогом, и все же… Вот это вездесущее «а все-таки» подспудно преследовало, беспокоя смутными предчувствиями, так что довольно скоро странный набор букв «радиочастотная абляция» перестал быть загадочной абракадаброй.

       Интернет-сайты, посвященные медицинской тематике, обещали минимальный риск и довольно высокую степень эффективности. Не осталась без внимания и возможность бесплатного проведения всех необходимых процедур. Так что по прошествии трех месяцев я совершенно добровольно все-таки оказался в госпитальной палате в ситуации полуторанедельного ожидания операции. Внешне она напоминала путевочный отдых в санатории (хотя я там никогда не был, но представлял его именно так) – регулярное трехразовое питание, возможность прогулок в шикарном парке со старыми дубами, каштанами и яблонями, удобная постель, недокучливые и интересные соседи по палате. Все чудесно, но… Было какое-то «но»! Точнее в сознании все было предельно ясно: я в руках специалистов, операция не опасна. Вот только смутная тревога, тщательно упрятываемая за все позитивные рациональные установки, нет-нет, но периодически прорывалась.

       Отвлекаться помогало штудирование книги «Великая мать» Эриха Ноймана. Приведенные в ней иллюстрации статуэток, барельефов и картин привели к мысли попробовать изготовить копии некоторых из них, чтобы в последствии использовать в песочной терапии.

      Сказано – сделано. На следующий же день в моих руках оказалось все необходимое: паста для лепки белого и красноватого цвета, коврик и набор лопаток. Лепил я самозабвенно. Шуточки и подколки соседей были незлобивы и нисколько не задевали самолюбие. Процесс и результат такого творчества приносил чувство удовлетворения.

      Однако этот рассказ никогда не появился бы, если бы я не обратил внимание на символичность как самих образов, воплощенных в статуэтках, так и последовательности их появления.

        Первыми появились три женские фигурки. Одна – копия пышнотелых неолитических Венер, с ярко выраженными грудями и животом. Э.Нойман указывает, что грузность и тучность этих фигурок связана с плодородием, а подчеркивание грудей отражает Великую богиню, дарующую пропитание. Гениталии не обозначены, однако символически они могут быть соотнесены с пупком.

       Две безликие богини с воздетыми руками для некоего сакрального священнодействия. Существует два варианта интерпретации этого жеста. Первый связан с принятием магической позы для установления связи с Великой богиней; второй – как явление божественного. Акцентированные ягодицы также сообщают об их связи с мотивом плодородия и дарения жизни.

       Таким образом все три фигурки подчеркнуто женственны, отражая способность к рождению жизни и ее взращиванию. (рис.1.)

Рис.1.

     На следующий день родился образ маяка. Цилиндрическая стелла, покоящаяся на круглом основании, являющаяся заготовкой будущей статуэтки была столь недвусмысленна, что дала тему шуткам и анекдотам на целый вечер.

     Фаллический характер этого символа несомненен. Следует вспомнить и о том, что маяк всегда располагается на границе с водой, символизирующей Женское. Также представляется интересным рассуждение Э.Ноймана о том, что сознание характеризуется мужским символизмом, а бессознательное – женским; кроме того он указывает на то, что сверкающие тела (к которым может быть отнесен и маяк) – это всегда символы сознания и духовной стороны человеческой психики.

     Символично и то, каким образом все четыре фигурки были составлены в единую композицию, в которой Венера, находясь на переднем плане, гордо демонстрировала свои пышные груди на фоне маяка, а молящиеся богини прикрывали его слева и справа. (рис.2)

Рис.2.

     Сочетание мужского и женских символов достаточно прозрачно отражает соитие, символическая нагрузка которого состоит в торжестве и проявлении жизни во всей ее полноте и динамике. Крик души: «Жизнь! Жить! Я хочу жить!». Но кроме того и потребность в защите и безопасности.

И защищающий образ не замедлил с появлением, воплотившись в фигурке матери, кормящей и защищающей своего ребенка. (рис.3)

Рис.3.

     Сама угроза реализовалась в виде изготовившейся к нападению, раздувшей свой узорчатый капюшон, кобры. (рис.4)

Рис.4.

     И в день, предшествовавший операции, змея преобразовалась в дракона, поверженного копьем Георгия Победоносца и попираемого его конем. (рис.5)

Рис.5.

       Анализ фигур позволяет предположить то, что ситуация ожидания операции затронула одну из базовых данностей человеческого существования (по И. Ялому), а именно его конечность. Страх смерти породил тревогу, грозящую «затопить», «поглотить» сознание. Лепка фигур стала тем средством, которое позволяло овладеть внутренней тревогой.

      Возможно, некоторые специалисты в области арт-терапии скажут, что происходившее нельзя назвать терапией в полном значении этого понятия. И с этим следует согласиться. Однако опыт К.Г. Юнга и А. Хилла свидетельствует о том, что подобная практика, связанная с использованием творческой экспрессии и последующим рефлексивным анализом получившейся продукции, вполне возможна.

       Кроме того, данный случай позволяет продемонстрировать ряд закономерностей, свойственных любому арт-терапевтическому процессу.

         а. Символизм материала и способов работы с ним. Такой материал как паста для лепки позволяет наилучшим образом сохранить контроль над процессом творчества и его результатом, а также передать метафору: «все в твоих руках».

        Важность этого становится ясна, если принять во внимание то, что ощущения при работе с пастой напоминают прикосновения к живому телу, используемые лопатки – медицинские инструменты, а сам процесс требует сосредоточенности и терпения, что в совокупности можно соотнести с хирургической операцией. Так что удовлетворенность именно результатом, возможность его контролировать выступала важным фактором успешного использования выбранного материала.

               б. Проявление того факта, что события психической жизни наиболее полно можно проследить в серии работ.

      в. Знанию о символичности и символизме должно предшествовать знание жизненной ситуации клиента, что позволяет продуцировать такие интерпретации, которые позволяют связать и объяснить эти две области.

P.S. А операция прошла успешно. Все-таки приятно находиться в руках профессионалов.