ВОЕННО-ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ И ЕЕ РОЛЬ В ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ЗАЩИТЕ ЛИЧНОСТИ ВОЕННОСЛУЖАЩЕГО

Данилов Сергей Иванович

кандидат философских наук, доцент, Военный университет Министерства обороны РФ

   Автор статьи рассматривает формирование профессиональной идентичности военнослужащего как предпосылку его психологического здоровья, необходимое психологическое условие подлинной мотивации служебной деятельности. Сделан вывод о том, что профессиональная идентичность придает личности военнослужащего жизнестойкость, выполняя функцию защитного механизма в периоды различных ё испытаний и противоречий. Даны рекомендации по укреплению военно-профессиональной идентичности.

  Ключевые слова: психология служебной деятельности; военно-профессиональная идентичность; кризис идентичности; психологическая защита; психологическое здоровье.

***

     Массовое сознание рыночного общества склонно рассматривать любую деятельность как услугу, оцениваемую рынком, который, в свою очередь,  определяет ее стоимость. В языке это отражается в употреблении таких словосочетаний как «образовательные услуги», «медицинские услуги», «транспортные услуги», «услуги связи», «ритуальные услуги» и т.п. Очевидно, что из этого спектра выпадают искусство, наука, церковь, армия, государственная служба и т.п., - сферы таких видов деятельности, целеполагание которых лежит за пределами вкусов и настроений, моды, соображений выгоды, частных интересов и сиюминутной конъюнктуры, приверженность которым так любит демонстрировать «человек массы».

     Нерыночный характер определенных видов деятельности находит отражение и в специфике профессиональной идентичности людей, занятых в этих сферах. Специфика состоит в том, что в идентификационном комплексе этих людей центральное место занимает идея служения (музам, истине, Богу, Отечеству), благодаря чему выбор профессии и мотивация профессиональной деятельности не связаны напрямую с «рыночным спросом» и непосредственной выгодой, а «продукт» такой деятельности обладает характером абсолютной ценности, не имеющей, по сути, «цены» (таковы научная истина, красота, добро, милосердие, любовь, служение, безопасность). Разумеется, коммерциализация / меркантилизация затрагивает и эти сферы (например, науку и искусство). Но служение как ядро идентичности определяет некоторые пределы/границы, за которыми подлинность деятельности утрачивается. Например, социолог или другой ученый-исследователь перестает быть ученым, если результат исследований целиком зависит от денег заказчика или задачи освоения бюджета. Врач, не оказавший помощи тяжелобольному лишь потому, что не получил от родственников «аванс в конверте», превращается в потенциального убийцу. И, если профессор может фактически торговать своими знаниями, выбирая вуз с более выгодными условиями оплаты труда, то военный инженер, военный летчик и т.п. не может выбрать себе более подходящую армию или другое государство, не став предателем, не изменив Отечеству. Иначе горя, есть сферы, требующие людей особого склада, для которых служение будет на протяжение длительного периода жизни абсолютным приоритетом, закрепленном в их профессиональной идентичности.

     Однако поступление в учебное заведение военного профессионального образования не является достаточным доказательством готовности молодого человека к служению Отечеству и образцовому исполнению воинского долга. Например, по данным социологического исследования, проведенного среди курсантов Новосибирского военного института внутренних войск МВД России, 62% от общего числа опрошенных считают получаемое образование залогом успешного продвижения по службе и карьерной лестнице, однако, 38% с этим не согласны: для 11,6% из них обучение в военном институте — это всего лишь промежуточный этап, и после получения диплома об образовании они уволятся из войск и будут работать на гражданке, 12,2% ответили, что им нужны только предметы юридической направленности, а 2,1% респондентов получаемое образование вообще не интересует [9, с. 36]. И на дальнейшем профессиональном пути военнослужащего поджидают «подводные камни»: в силу специфики воинской службы дилемма личного и общественного, частного и государственного, свободы и служебной необходимости приобретает в жизни военного человека наиболее острый характер. Достаточно представить те случаи, когда военнослужащий должен ограничивать себя в общении с родными и близкими, поступиться личными интересами или благополучием семьи ради нового назначения, идти на риск, выполняя боевую задачу. Любая из названных ситуаций может в экзистенциальном плане вызывать по-настоящему драматические переживания, которые не лучшим образом будут сказываться на морально-психологическом состоянии военнослужащего, усиливая тяжесть и без того нелегкой воинской службы. Не всякий способен преодолеть встречающиеся «пороги» достойно, сохранив верность воинской профессии.

     Правда, исследователи отмечают снижение значимости для кадровых военнослужащих традиционных для воинской «корпорации» ценностей и меркантилизацию их ожиданий от службы: общая тенденция меркантилизации ценностных ориентаций затронула все категории военнослужащих [9, с.36]. Может быть, обильное материальное стимулирование сделает свое дело и обеспечит подлинное служебно-должностное рвение, избавит человека от духовных терзаний в ситуациях выбора? Однако, не будем забывать что в полном соответствии с законами Йоркса-Додсона, усиление материального стимулирования при заведомо сложной и напряженной служебной деятельности не будет вести к пропорциональному усилению ее интенсивности, добросовестности и эффективности. И это еще один аспект проблемы подлинной мотивации служебной деятельности.

     В арсенале военной психологии выработаны различные подходы к осмыслению обозначенной проблемы, а также практические рекомендации военным психологам по оказанию психологической помощи военнослужащим по преодолению возможных внутренних конфликтов [6, 7, 9, 10, 11, 13, 15, 16, 17, 18, 20]. Однако, по нашему мнению, становление и укрепление военно-профессиональной идентичности необходимо рассматривать в широком смысле как задачу обеспечения психологического здоровья личности военнослужащего (акцент на анализе экзистенциальных аспектов идентичности), а не только как средство адаптации к воинской службе (такой подход преобладает при акцентировании внимания на социальной роли идентичности) [4, 5, 8, 12].

         Наша гипотеза состоит в утверждении о том, что профессиональная идентичность военнослужащего может выполнить функцию психологической защиты в периоды различных жизненных испытаний и противоречий. Военно-профессиональная идентичность обеспечивает верность подлинному смыслу и мотивации деятельности военнослужащего и тем самым придает его личности большую жизнестойкость. Напротив, кризис профессиональной идентичности военнослужащего негативно сказывается на его психологическом здоровье и эффективности его служебной деятельности.

Говоря о защитной функции идентичности, мы имеем в виду, что защите подлежит целостность личности от обусловленных спецификой служебной деятельности возможных внутренних психологических конфликтов и когнитивных диссонансов. Экзистенциальный смысл такой защиты - сохранение чувств самозначимости, самоуважения и самоприятия в неоднозначной ситуации сложного выбора на основе приоритета служения. Социальное значение такой психологической защиты — сохранение человека в воинской профессии, обеспечение эффективной служебной деятельности.

     Идентичность есть результат активного процесса, отражающего представления субъекта о себе, собственном пути развития, и сопровождающийся ощущением собственной непрерывности, тождественности, качественной определенности, что дает возможность субъекту воспринимать свою жизнь как опыт продолжительности и единства сознания, целостности жизненных целей и повседневных поступков, действий и их значений, которые позволяют действовать последовательно [21].

     Перевод с английского слова «identification» дает нам спектр значений: «отождествление», «узнавание», «опознание», «идентификация» (со значимым другим лицом); слово «identical» означает: «тождественный», «тот же самый». Немецкое «die Identitat» есть тождество.

Выражения «personal identity (тождество личности)», «I-identity (Ich-Identat), тождество Я и «sense of identity (чувство самотождественности)» более или менее тесны связано с такими терминами как «self-feeling» (чувство себя), «I-feeling» («чувство Я»). Выражение identity formation означает близкую, но другую реальность и переводится как самоопределение [21].

     Дж. Мид и Ч. Кули рассматривали идентичность как фактор и результат социальной интеракции — способность человека воспринимать свое поведение и жизнь в целом как связанное, единое целое.

     Широкое распространение термина “идентичность” и его введение в научный обиход связано с именем Э. Эриксона, который определил идентичность как внутреннюю непрерывность и тождественность личности, как важнейшую характеристику ее целостности и зрелости, как интеграцию переживаний человеком своей неразрывной связи, отождествления себя с определенными социальными группами. Это определяет систему ценностей, идеалы, жизненные планы, социальную роль индивида, его потребности и способы их реализации. Идентичность характеризует именно то, что остается постоянным, несмотря на все изменения и развитие данного человека на протяжении его жизни. Обладать идентичностью — значит, во-первых, ощущать себя, свое бытие как личности неизменным, независимо от изменения ситуации, роли; во-вторых, это означает переживание своего прошлого, настоящего и будущего как единого целого, то есть одним из основных компонентов личности является осознание Я-идентичности — ощущение своей целостности и непрерывности во времени [22].

Идентичность - это сложный феномен, сложная психическая реальность, обнаруживающаяся на бессознательном и сознательном уровне,  включающая в себя индивидуальные и коллективные, онтогенетические и социогенетические основания.

     Понятие идентичности вбирает в себя такие понятия как соответствие, самобытность, целостность, единство, тождественность, самость, подлинность. На противоположном по отношению к идентичности смысловом полюсе располагаются понятия противоречивости, неустойчивости, непоследовательности, отсутствия преемственности и целостности, личностной неразвитости, самоутраты, дезориентации, обезличивания, отчуждения.

Идентичность характеризует качественную определенность «Я» в переживании «Я-целостности» и самотождественности на протяжении жизни. Однако это «Я-единство» есть одновременно и «многоединство» различных идентичностей, среди которых «эго-идентичности» («я отец семейства», «я интеллигентный человек») и различные коллективные «мы-идентичности» («мыказаки», «мы сибиряки», «мы болельщики ЦСКА», «мы любители джаза», «мы туристы»); есть базовые идентичности — национальная, этническая, гендерная (подавляющее количество людей с необходимостью осознают себя либо мужчинами, либо женщинами, либо русскими,  либо немцами, евреями и т.д.); есть необязательные (временные, ситуационные, неустойчивые) идентичности («мы пассажиры круизного теплохода», «мы обманутые дольщики», «мы участники Дня донора»).

     Профессиональная идентичность - разновидность коллективной идентичности. Исследованию профессиональной идентичности военнослужащих и психолого-педагогических условий ее формирования посвящены многочисленные работы последних лет [6, 7, 9, 10, 11, 13, 15, 16, 17, 18, 20].

     Структура всякой, в том числе военно-профессиональной коллективной идентичности включает:

— элементы самоопределения, включающие также утверждение, что плохо или хорошо в рамках данного коллектива (в случае военно-профессиональной идентичности, например, -«военная выправка», «решительный и волевой», «железные люди», «защитники», «находчивый как разведчик», «смелый как морпех», «экипаж — одна семья», «ответственность», «раньше думай о Родине, а потом о себе»);

— конструирование границ, на утверждении которых строится самоопределение, и являющихся основным признаком профессиональной идентичности, придавая определенность и конкретность внутреннему пространству жизни коллектива («десантники», «Боги войны», «краповые береты», «голубые береты», «элита ВС», «суворовцы», «нахимовцы» и т.п.);

— осознание общего опыта, ценностей и возможностей данного коллектива («армия-освободительница», «солдат ребенка не обидит», «наследники Суворова» и т.п.);

— символические соглашения, которые имеют место внутри группы относительно деятельности во внутренней и представления себя во внешней сфере.

     Примерами последних элементов структуры военно-профессиональной идентичности являются воинские убеждения, установки и ценности типа: «Никто, кроме нас!», «Своих не бросаем!», «Воин, действуй по уставу — завоюешь честь и славу!» и т.п. В группу ценностей воинской корпорации входят суждения, с которыми в обществе связываются представления о военнослужащих и офицерском корпусе: особые нравственные устои и стиль поведения, объединяемые понятиями «воинская честь» и «достоинство», «воинская доблесть», «повышенная ответственность за судьбу России и ее безопасность».

     Опыт боевых действий российских военнослужащих в Сирии обогатил идентификационный комплекс российских военнослужащих убеждением о большем профессионализме и превосходстве российских ВКС, российских спецназовцев над представителями армий других стран коалиции.

     Об идентичности можно говорить тогда, когда человек демонстрирует активное отношение к ценностям, нормам, идеалам того профессионального сообщества, в рамках которого он осуществлять свою профессиональную деятельность. Человек с гордостью говорит о своей профессиональной принадлежности, отстаивает ценности профессионального сообщества, на деле подтверждает приверженность профессиональным ценностям и традициям, постоянно соотносит собственные интересы, ценности, идеалы, нормы с интересами, ценностями, идеалами, нормами военного профессионального сообщества. Едва ли является носителем военно-профессиональной идентичности человек в форме, живущий принципами: «Солдат спит — служба идет», «Пусть думают командиры».

Профессиональная идентичность военнослужащего может, по нашему мнению, носить как позитивный, так и негативный характер: первая естественно,  связана с положительными чувствами переживания своей профессиональной принадлежности, вторая - с отрицательными и противопоставлением воинской профессии другим, более «достойным» [см.: 1].

     Наличие позитивной или негативной идентичности зачастую обнаруживается в речи военнослужащих, «казарменном фольклоре»: «Как одену портупею, все тупею и тупею…»; «Шея в мыле, морда в грязи - это наши войска связи…» (негативная идентичность); «Никто кроме нас!» (позитивная идентичность).

Военно-профессиональная идентичность связана с общей интенцией личности, возникающей, как правило, задолго до непосредственного профессионального выбора. Результаты опроса летчиков высокой квалификации, проведенного А.А. Вороной, Д. В. Гандером, В.А. Пономаренко показали, что у летчиков-истребителей выбор летной профессии состоялся в подавляющем большинстве случаев (81%) в школьном возрасте. А ведущий отечественный уче­ный в области авиакосмической психологии В.А. Пономаренко утверждает, что профессионализм для летчика начинается до овладения профессией [10].

Сформированная военно-профессиональная идентичность имеет большое значение для психологического здоровья личности и успешной профессиональной деятельности военнослужащего.

     Психологическое здоровье - интегральная характеристика полноценности психологического функционирования индивида, совокупность установок, качеств и функциональных способностей, которые, в частности, позволяют индивиду адаптироваться к среде. Согласно определению Всемирной организации здравоохранения, психологическое здоровье — это состояние благополучия, при котором человек может реализовать свой собственный потенциал, справляться с обычными жизненными стрессами, продуктивно и плодотворно работать, а также вносить вклад в жизнь своего сообщества [23].

     Размышляя о фундаментальных условиях человеческого существования, Э. Фромм ставит психологическое здоровье в зависимость от удовлетворения чисто человеческих потребностей и страстей, вытекающих из особенностей положения человека в мире: потребности в преодолении ограниченности собственного существования, системе ориентации и поклонения, чувствах приобщённости, укоренённости и тождественности. Потребность в чувстве тождественности, основанном на переживании своего «Я» в качестве субъекта и реализатора собственных способностей, «настолько важна и настоятельна, что человек не мог бы сохранить душевное здоровье, если бы не нашёл какого-нибудь способа удовлетворить её». В книге «Здоровое общество» Фромм, по сути, пишет об идентичности как имманентном свойстве духовно здоровой личности, причём в двух её (идентичности) измерениях: индивидуальном, отражающем уникальное в человеке (освобождение от кровосмесительной привязанности к роду и земле, осознание реальности вне нас и в нас самих, самотождественность), и социальном, характеризующем личность как представителя некой общности и носителя надличностных свойств (приобщённость, укоренённость, система ориентации, способность к любви и созиданию) [19].

     В соответствии с подходами Всемирной организации здравоохранения, выделяются следующие критерии психологического здоровья:

• осознание и чувство непрерывности, постоянства и идентичности своего физического и психического «Я»;
• чувство постоянства и идентичности переживаний в однотипных ситуациях;
• критичность к себе и своей собственной психической продукции (деятельности) и её результатам;
• соответствие психических реакций (адекватность) силе и частоте средовых воздействий, социальным обстоятельствам и ситуациям;
• способность самоуправления поведением в соответствии с социальными нормами, правилами, законами.
• способность планировать собственную жизнедеятельность и реализовывать эти планы.
• способность изменять способ поведения в зависимости от смены жизненных ситуаций и обстоятельств.

Эти критерии напрямую или косвенно связаны с идентичностью, следовательно, идентичность – это важнейшее слагаемое психологического здоровья. 

Фромм указывает на то, что идентичность нуждается в своей актуализации: личность должна иметь возможность проявить себя, реализовать свои способности, выразить свою сущность. Невозможность самоосуществления может быть вызвана или несформированностью, или кризисом идентичности, которые оборачиваются настоящим экзистенциальным кризисом: разорванным самосознанием, дефектами воли, утратой идеалов и личностных смыслов, проблемами социализации и коммуникации, аполитичностью, инфантильностью, затруднением с профессиональным самоопределением - всем тем, что в совокупности может быть определено как духовное нездоровье [19, 2].

     О кризисе военно-профессиональной идентичности можно говорить, когда у военнослужащего наблюдается:

• длительная неудовлетворенность профессиональной деятельностью;
• разочарование в ценности добросовестной, творческой профессиональной деятельности;
• утрата интереса к профессиональной деятельности;
• исчезновение профессиональных амбиций (желания более высоких профессиональных достижений, внедрить инновации, подняться по карьерной лестнице и т.п.);
• нежелание выполнять поставленные задачи;
• нежелание участвовать в воинских ритуалах;
• отсутствие у военнослужащего заботы о своем имидже;
• потеря гордости за свою принадлежность к военной профессии;
• систематическое нарушение воинской дисциплины;
• пристрастие к алкогольным или наркотическим веществам как способ «бегства от себя», отказа от собственной личности.

     Очевидно, что военнослужащий в состоянии кризиса идентичности не может эффективно и надежно выполнять служебные и боевые задачи: в состоянии кризиса идентичности не может быть крепким командиром и оказывать необходимое влияние на подчиненных.

Напротив, ясное и прочное осознание военнослужащим своей военно-профессиональной идентичности:

¾   придает ему духовную силу;

¾   помогает стойко переносить тяготы военной службы;

¾   обеспечивает подлинность мотивации служебной деятельности, связанную с осознанием неслучайного для данного военнослужащего характера его военно-профессиональной деятельности, осознание призвания, миссии, личной ответственности;

¾   предохраняет от возможных сомнений по поводу правильности сделанного жизненного и профессионального выбора;

¾   предотвращает попытку уйти из профессии.

     Духовно-психологическое здоровье позволяет правильно расставлять жизненные приоритеты, осуществлять выбор, избегая фрустраций, неразрешимых ценностных противоречий между личным и общественным, желанием и долгом, сиюминутной конъюнктурой и долгосрочными интересами.  Все это крайне необходимо людям, находящимся на особом положении, посвятивших свою жизнь служению Отечеству, особенно представителям экстремальных профессий в ВС, МВД, МЧС и ФСБ.

     В целом духовно-психологическое здоровье напрямую зависит от идентичности человека, насколько ему комфортно, насколько он удовлетворен и доволен (имеются ввиду не только физиологические потребности, такие как пища, вода, кров, сон), а более высокие: потребность в принадлежности (любовь, общение, дружба), самореализации, самоутверждении, самосознание важности своего труда.

     Профессиональная идентичность личности выступает для нее опорой в ситуациях, когда личность нуждается в психологической защите. Это, в первую очередь, те ситуации, когда личность как целостность и самотождественность периодически «раздирается на части», когда жизнь пытается превратить ее в функцию обстоятельств. Психологическая защита — это бессознательная деятельность «Я» как непроизвольная реакция на представляющие для него опасность побуждения и аффекты. Защита имеет огромное значение для предотвращения внутренних конфликтов и снятия напряжения в психической жизни личности.

Например, личностный конструкт «служения», входящий в идентификационный комплекс военнослужащего, предотвращает возможную фрустрацию путем отождествления личности с некоей более могущественной инстанцией (экипажем, полком, дивизией, Отечеством и т.п.).

     Глубоко укорененное в личности чувство собственной идентичности выполняет функцию психологической защиты, так как влияет на перестройку всей системы установок личности: в этом случае внутриличностный конфликт либо не возникает вовсе, либо чрезмерное эмоциональное напряжение существенно снижается.

     Идентичность выполняет роль основания для постоянной переоценки ценностей- своего рода щита, защищающего личность от неимманентных, чужеродных принципов, смыслов и целей. Например, представления о значимости профессии, собственном профессиональном призвании, ценность идеи служения наряду с представлениями о «долге», «ответственности», «чести», «достоинстве», «миссии защитника Отечества» - то, что составляет неотъемлемую часть профессиональной идентичности военнослужащего, - помогают разрешить дилемму «сохранить профессию или изменить своим принципам» даже в том случае, если человек подвергается сильному давлению со стороны общества, навязывающего личности свои - внешние - «критерии успеха».

     Идентичность может быть и основой защитного механизма компенсации, позволяющей пережить горе утраты, проигрыша, неполноценности в чем-либо. Компенсаторная роль идентичности заключается в том, что она позволяет человеку поверить, что ему удалось сохранить нечто не менее ценное (например, честь и достоинство), дает человеку взамен нечто более значимое (например, уважение ближних, самоуважение, верность самому себе). Компенсация зачастую осуществляется путем противопоставления человеком себя другим людям, принадлежность к которым изначально неприемлема («торговцы», «коррупционеры», «ловкачи», «эгоисты», «гедонисты», «люди с рыночным характером»), с одновременным обозначением своей «когорты» («государственники», «благородные», «бедные, но гордые», «люди с чистой совестью» и т.п.).Человек ясно осознает, что самоутрата - самая тягостная потеря, что потерять в себе «большого человека» (личность) было бы хуже, чем, к примеру, упустить материальную выгоду, карьерный рост, комфорт, различные личные «дивиденды» (и в это смысле: «последние да станут первыми!...»).

     Например, когнитивный диссонанс «Я образцовый офицер (много времени провожу на службе) / Я плохой отец (мало времени уделяю семье и ребенку)» разрешим на основе переоценки критериев «плохой / хороший отец»: буду ли я хорошим отцом, если у моей семьи не будет оснований гордиться мной как отличным офицером? разве плохо то, что у ребенка перед глазами живой пример человека служения - человека долга и чести («Есть такая профессия – Родину защищать!»? и у него есть шанс вырасти благородным человеком, для которого понятия служения и долга – не пустые слова?).

     Идентичность есть отражение базисной потребности человека:

— в самоопределении и самополагании, а значит - в свободе;

— в самооправдании и признании, следовательно, — в принадлежности. Психологическая защита, осуществляемая с опорой на идентичность, способствует приятию человеком ситуации, совершению им правильного выбора, так как сознанию открывается простая дилемма: либо служение, либо самотчуждение (самоутрата, потеря себя как личности, отказ от собственной сущности).

Следовательно, необходимость заботы о формировании и укреплении военно-профессиональной идентичности продиктована ее высокой практической значимостью, непосредственно связанной с проблемами обеспечения психологического здоровья военнослужащего, эффективности его профессиональной деятельности, профессиональной адаптации, профессионального обучения, профессионального развития в целом. Анализ теоретических источников, результатов научных исследований и непосредственных наблюдений дает основание утверждать, что в военно-профессиональной идентичности заключается значительный психологический ресурс личности военнослужащего — его психологического здоровья, воли, морально-психологической устойчивости, силы психологической защиты и профессиональной надежности.

     Глубокое прочное чувство военно-профессиональной идентичности — залог духовно-психического здоровья личности военнослужащего, крепости воинского духа и воли: если понимать волю как дух, достигший стадии самоопределения, то тогда воля напрямую связана с идентичностью, так как идентичность как целостность, самотождественность личности, единство человека с самим собой — это важнейшая ипостась духа [2].

     В связи свышеизложенным целесообразно принять во внимание следующие рекомендации по формированию профессиональной идентичности военнослужащего:

1. Укреплять историческую память. Например, проводить систематические информации на патриотическую тему «О великих подвигах».

2. Акцентировать внимание на особой государственной важности воинского труда. Находить в современной жизни ВС примеры героизма и широко пропагандировать их.

3. Чествовать воинские династии.

4. Совершенствовать систему позитивного подкрепления добросовестной и образцовой служебной деятельности.

5. Обеспечивать здоровые межличностные отношения в воинском коллективе. Проводить собрания для обсуждение и решения насущных проблем.

6. Совершенствовать стиль руководства воинским коллективом. Культивировать отношения доверия, взаимовыручки, крепкой дружбы, честности и открытости, неравнодушия, личной ответственности каждого за общее дело и заботы всех о каждом.

7. Проводить тематические дни посвященные определенной должности (День заместителя по работе с личным составом, День командира роты и др.).

8. Проводить профессиональные праздники (например, День военного психолога, День военного юриста, День пограничника, День специалиста минно-торпедной службы ВМФ РФ, День штурмана и т.п.).

9. Создавать условия для реализации военнослужащими религиозной и этнической идентичности.

10. Развивать систему связей с общественностью (встречи с представителями общественных организаций; дни открытых дверей для родителей и членов семей военнослужащих, для подростков и молодежи и т.п.).

11. Шефство коллектив военнослужащих над учебными заведениями, детскими домами и т.п.

12. Стимулирование всевозможных видов творчества военнослужащих.

13. Приобщение военнослужащих к духовной, исторической и философской литературе.

14. Поощрение участия военнослужащих в деятельности молодежных клубов исторических реконструкций.

15. Укреплять систему социальной защищенности военнослужащих и членов их семей, тем самым укрепляя у них уверенность в том, что ни при каких обстоятельствах военнослужащий и его семья не окажется без внимания и заботы государства.

16. Устранение возможных барьеров, которые препятствуют становлению и укреплению военно-профессиональной идентичности (например, несправедливости решений командиров, неуставных отношений, неоправданных отвлечений курсантов или военнослужащих хозяйственными работами в ущерб ведущей деятельности - учебе в военном учебном заведении или боевой учебе в частях).

Литература

1. Гудков Л. Негативная идентичность: ст. 1997-2002 гг. М., 2004.
2. Данилов С.И. Теоретическое обоснование подхода к формированию национальной идентичности как одной из важнейших основ духовного здоровья личности // Инициативы XXI века. 2012. № 3. С. 130-134.
3. Диденко А.А. Динамика профессиональной структуры внутренних войск МВД России : дис. …канд. социол. Наук. Ростов Н/Д, 2013. 190 с.
4. Емельянова О.Я. Формирование профессиональной идентичности с целью адаптации работника к деятельности по специальности  // Вестник Воронежского гос. ун-та Сер. Экономика и управление. 2005. №2. С. 153-156.
5. Ермолаева Е.П. Психология социальной реализации профессионала. М., 2008.
6. Карлова Е.Н. Социально-политические механизмы формирования военно-патриотической идентичности у курсантов военного вуза : диссертация ... кандидата социологических наук : 23.00.02. Саратов, 2009. 202 с.
7. Константинов В.В., Дьяков В.В. Социальная идентичность военнослужащих и их адаптация к воинской среде // теория и практика общественного развития. 2014. №9. С. 39-42.
8. Красникова Ю. В. Профессиональная идентичность как основной элемент профессионального воспитания [Текст] // Актуальные вопросы современной педагогики: материалы IV междунар. науч. конф. (г. Уфа, ноябрь 2013 г.). — Уфа: Лето, 2013. С. 167-169.
9. Кравец А.В., Утюганов А.А. Профессиональная идентификация офицера и ее формирование у курсантов военного вуза // Новые тенденции развития общественных наук / Сборник научных трудов по итогам международной научно-практической конференции. № 2. Ростов-на-Дону, 2015.
10. Медведев И.А.  Профессиональная идентичность курсантов военного училища // Современные научно-практические решения и подходы. 2016: материалы Пятой Международной научно-практической конференции (г.Москва, 15 августа 2016 г.) / отв. ред. Д.Р.Хисматуллин. Москва: Издательство Инфинити, 2016. С. 68-72.
11. Некрасов А.С. Развитие профессиональной идентичности личности курсанта военного училища: Дис. … канд. филос. наук: 19.00.01. Краснодар, 2005. 158 с.
12. Поваренков Ю.П. Психологическое содержание профессиональной идентичности // Сибирский психологический журнал. 2006.  №24. С. 53-58.
13. Романова Е.Н. Повседневность военного училища как формирование военно-патриотической идентичности // Вестник Поволжского института управления. 2008. №3. С. 190-195.
14. Сапожникова Р.Б. // Анализ понятия «идентичность»: теоретические и методологические основания // Вестник Томского государственного педагогического университета. 2005. №1. С.13-17.
15. Сарансков В.Е. Социальная идентификация офицеров Вооруженных сил Российской Федерации: современное состояние и пути оптимизации: (социоло-гический анализ): Дис. … канд. соц. наук: 22.00.08. М., 2003. 203 с.
16. Симаков А.А. Формирование профессиональной идентичности у курсантов военного вуза // Мир науки, культуры, образования. 2011. № 5 (30).  С. 116-118.
17. Старостин А.М., Самыгин С.И., Верещагина А.В. От национальной идентичности к военной и информационной безопасности: эволюция войны и многообразие ее форм в условиях духовной деволюции современного общества // Государственное и муниципальное управление. Ученые записки СКАГС. 2015. № 4. С.158-163.
18. Субботин И.Б. Развитие профессиональной идентичности офицеров воспитательных структур в процессе подготовки в вузах: Дис. … канд. психол. наук: 19.00.03. М., 2003. 210 с.
19. Фромм Э. Здоровое общество. М.: АСТ: АСТ Москва, 2009.
20. Худайназарова  Д.Р. Барьеры на пути становления профессиональной идентичности женщин-военнослужащих, обучающихся в военных вузах // Электронный научный журнал «Пензенский психологический вестник» 2015 №1 (4). С. 129-144
21. Шнейдер Л.Б. Профессиональная идентичность: Монография. М.: МОСУ, 2001. 272с.
22. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М., 1996. С.12.
23.  Всемирная организация здравоохранения. Официальный сайт. Психическое здоровье. — http://www.who.int/mediacentre/factsheets/fs220/ru/